Турарбекова: «Путин в КВН не выступал. В публичном поле у него перед Зеленским шансов ноль»

В ответ на «миротворческие инициативы» Владимира Путина президент Украины Владимир Зеленский заявил, что готов встретиться лично — в турецком Стамбуле 15 мая. Состоится ли эта встреча, и стоит ли ожидать не только риторического, но и реального продвижения в обсуждении мира в Украине?

— Будет, мне кажется, какой-то следующий раунд переговоров, — говорит в эфире Еврорадио экспертка в сфере международной политики Роза Турарбекова. — И Трамп, и Европа будут наперегонки предлагать идеи — они заинтересованы в том, чтобы это перемирие состоялось.

Что касается условий для начала реальных переговоров и в частности условия, чтобы Путин лично приехал в Стамбул — в этой истории вообще многое делается, скажем так, не по правилам.

В основе любых переговоров — достижение соглашения и решение проблем. Но дело в том, что здесь обе стороны используют переговоры для другого, для демонстрации чего-либо.

Путин постоянно демонстрирует якобы миролюбие, выступает даже с собственными какими-то инициативами — но все это имитация. Трамп использует буквально обструкционную стратегию. И то, что он устроил Зеленскому в Овальном кабинете, имело целью принудить президента Украины пойти на то, на что он не соглашался и не согласился до сих пор.

Зеленский будет также использовать эти переговоры для других целей. Например, для демонстрации и выявления слабых сторон Путина.

А чем Путин слаб? Он не такой хороший публичный политик. Он в КВН не выступал, он не находчивый и не веселый. У него несколько другие преимущества — но в публичном поле у него перед Зеленским шансов ноль.

Зеленский это знает и использует шанс, который ему фактически дал Трамп. Тот-то думал, что давит на президента Украины, требуя немедленно встретиться в Стамбуле, но на самом деле тут Зеленский переигрывает их обоих — и Трампа, и Путина.

Но, к сожалению, за всей этой дипломатической игрой, пропагандистскими и иными функциями, отодвигается на второй план главная функция переговоров — достижение соглашения. Это обычно делается в тишине, за закрытыми дверями, безо всяких PR-ходов, имитаций и обструкций.

Cейчас мы наблюдаем буквально дым вокруг. Неискушенный зритель может принять за настоящую часть переговорного процесса все эти эффектные ходы — но на самом деле как раз они свидетельствуют о том, что главная задача переговоров отодвигается на второй план.

И таким образом они могут быть либо сорваны, либо затянуты — обязательно где-нибудь что-нибудь провалится.

Роза Турарбекова отмечает: нельзя исключать, что ответ Путина на фактически европейский ультиматум и его призыв к возобновлению прямых переговоров (без прекращения огня) — результат некой договоренности с лидерами Китая, Турции и, возможно, даже США.

— Договоренность между ними могла быть, но цена ее — ноль, если это делается без Зеленского. Когда договоренность не включает прямых субъектов или их записывают в объекты, это все заканчивается плохо. Что не раз было продемонстрировано в современной истории международных отношений.

Вспомним, например, талибов или ХАМАС, организацию освобождения Палестины. Долгое время считалось, что «мы с террористами переговоров не ведем», и мы видели, чем это заканчивалось всякий раз, сколько пришлось положить людей, чтобы понять ошибочность этих установок.

Во всех аналогичных ситуациях — если субъекта объективируют как слабую сторону, а он таковой не является — это может заканчиваться срывом переговоров и новым витком войны. И никто не знает, чем обернется этот новый виток для России.